На нижней полке

На нижней полке прикроватной тумбочки Пафнутия были спрятаны китайский фонарик без батарейки и глянцевая репродукция картины Сальвадора Дали «Постоянство памяти». Когда Пафнутию становилось совсем тоскливо, он прикалывал репродукцию к стене, направлял на неё фонарик и замирал в глубокой задумчивости. Давным-давно, в студенческие годы, ему рассказали, что реальность возникает в результате наблюдения, а до этого ничего, кроме возможности, не существует. Этот научный факт настолько поразил Пафнутия, что он вырвал из журнала Огонёк репродукцию Дали, подрисовал от себя на жёлто-голубом небе чёрным фломастером круглые часы с арабскими цифрами на циферблате, приколол их к стене и стал наблюдать.

Через два часа время стекло на пол, часы дважды тик-такнули и ушли в коридор общежития. С тех пор, когда Пафнутию нужно было доказать недоказуемое, он прикалывал часы и ждал. И всегда — ровно через два часа плюс-минус минут двадцать-двадцать пять, если не мешали посетители или навязчивые мысли, — решение приходило.

Иногда метод давал сбой, и тогда Пафнутий использовал другой трюк. Он раздевался догола, включал фонарик и, уподобляясь Диогену, шёл куда глаза глядят в поисках решения, которое всегда находилось там, где надо, ровно через два часа (плюс-минус), пока однажды его не поймали и не отправили «отдохнуть» на дачу в санаторий.

С тех пор батарейка разрядилась и потерялась, Пафнутию выдали халат — чтобы не было холодно ходить голым, — и теперь, в поисках окончательного решения, он, никому не мешая, сидел на кровати и наблюдал за тем, как бежит время. Время стремительно летело на отметке 8 часов 27 минут.
«Утро вечера мудренее», — решил Пафнутий и отправился завтракать.

За завтраком заговорщики договорились обсудить детали заговора после ужина и с чувством выполненного долга разошлись по своим палатам. Пафнутий сделал вид, что тоже идёт к себе, но не пошёл, а вынул из глубокого кармана халата заранее припасённый фонарик и стал бродить по коридору, освещая невидимым лучом всё, к чему не прикасалась швабра уборщицы бабы Дуси.

Первой найденной истиной оказался очевидный факт, что нетронутых истин по углам — несчётное число, и почти все они старые, давно забытые, пыльные и грязные.
«Надо будет сказать бабе Дусе», — подумал Пафнутий.
Вторая истина оказалась рыжим котом Васькой, который недовольно шевелил хвостом и внимательно следил за Пафнутием.
«Вот тот, кто все решения в подпол загнал», — сообразил Пафнутий. — «Теперь понятно, почему ничего не делается. Это Васька виноват. Его нужно прогнать!»

Итак, решение было найдено. Осталось его осуществить — что было делом двух секунд.
«Пшёл вон, рыжий!» — пшикнул на Ваську Пафнутий.
Васька недовольно шевельнулся и исчез на кухне.
«Вот там и сиди!» — с обидой крикнул ему вдогонку Пафнутий и с чувством выполненного долга пошёл к себе, шевеля невидимым хвостом.
«Хм... вот ещё одна истина нашлась. Хвост или есть, или его нет. Ладно, пусть будет как есть. Да и бабе Дусе меньше работы. Хвост — всему голова!» — размышлял Пафнутий, ворочаясь на скрипучей кровати и неожиданно для себя задремал.